— Может, я ей врежу? — ухмыльнулся Никита. — Раз уж ты, братец, своей женой управлять не можешь. Что она вообще ко мне пристает? Да еще и дерзит! Вы все мне обязаны! Это же я тебе, тряпка, работу дал. Без меня ты бы, Гришка, с детьми на помойке ютился!
Я уже твердо решила избавиться от этого наглого «гостя». С самого утра трясла мужа:
— Гриш, это безобразие длится слишком долго! Я больше не могу терпеть! Либо ты сам поговоришь со своим обнаглевшим братцем, либо сделаю это я! — меня буквально трясло от гнева.
— Юль, ну не заводись… Ты же знаешь, как сейчас тяжело Никите… — Гриша попытался изобразить невинный взгляд олененка Бэмби, что только подлило масла в огонь.
— Он живет у нас, ест за наш счет, я его стираю, а он еще и деньги постоянно выманивает! — кричала я, размахивая полотенцем.
— Это временно.
— Временно?! Уже полгода! Сколько еще это будет продолжаться? Я что, мать Тереза, чтобы всех содержать?
Муж тяжело вздохнул:
— Я поговорю с ним. Обещаю.
— Будь добр, или я сама с ним побеседую. И поверь, разговор будет коротким!
Этот конфликт назревал давно.
Всё началось полгода назад, когда старший брат моего мужа Никита попросился к нам пожить. Не бесплатно, конечно. Сначала он помог моему супругу, а потом попросил ответной услуги.
Мы тогда недавно поженились с Гришей. У меня была дочка трех лет от первого брака. Отношения с ребенком у нового супруга сложились прекрасные, да и ко мне он относился внимательно. Я считала, что мне повезло. Вскоре забеременела вторым сынишкой, родился Вася. Мы прозвали его Васильком за удивительные синие глаза, которые так и не потускнели даже после трех лет.
Жили мы обычной жизнью — копили на первый взнос по ипотеке, пока снимали жилье. Мои родители настаивали:
— Зачем платить чужому человеку? Почему бы вам не переехать к нам? Места хватает, две комнаты свободны! Вам одна, детям другая. Дочка, так будет удобнее! Мать поможет иногда, а ты подстрахуешь её при необходимости. Жить вместе проще — можно экономить и быстрее копить.
Предложение отца меня заинтересовало. Я тоже видела много плюсов: больше свободного времени, экономия на аренде, помощь мамы с детьми. Но Гриша сразу отказался.
— Нет, это некомфортно. Не хочу стеснять тещу и тестя, — объяснил муж. — Мы взрослые люди, давно самостоятельные. Как-то неловко будет жить у родителей. Друзья засмеют! Останемся здесь. Привыкли ведь. Еще год-полтора, и купим свою квартиру.
Подумав, я согласилась. Пора уже жить отдельно. Родителям я должна помогать, а не они мне. К слову, отношения у Гриши с моими родителями были теплыми. Мама ласково звала его «сыночком», а папа сразу принял как родного. Со свекровью у меня тоже сложилась дружба.
Ирина Дмитриевна была строгой, но справедливой женщиной. Она меня ценила, но в нашу жизнь не вмешивалась. Сыновей воспитывала одна — ее муж умер рано, оставив ее с двумя малышами. Между Гришей и Никитой разница всего четыре года.
Григорий вырос рассудительным и спокойным. А вот Никита был шумным, с кучей идей, но зато предпринимателем. Именно он основал мастерскую и позвал туда работать моего мужа.
Кстати, я ему была благодарна. Его предложение пришлось очень кстати. За пару месяцев до рождения Василька у Гриши начались проблемы на работе.
— Что-то странное творится с начальством, — сказал он однажды. — Если кто-то жалуется на что-то, например, на неудобное кресло, шеф просто орет: «Не нравится — уходи!» Никто официально не оформлен.
— Это плохо, — согласилась я. — Вы ничем не защищены. Может, стоит поискать новое место?
Но Гришу уволили раньше, чем он успел что-то найти. Просто выставили за дверь, не заплатив ни копейки. Я была в отчаянии — двое детей, аренда, пустой холодильник…
А дела у Никиты шли в гору. Он быстро нашел клиентов и стал загружен заказами. Сам предложил помощь Грише:
— Мне нужен надежный зам. Пойдешь? Деньгами не обижу!
Гриша, конечно, согласился. Через несколько месяцев он влился в коллектив, и наши дела наладились. А потом муж обратился ко мне:
— Золотце, у Никиты сейчас большие проблемы с жильем. Ему негде перекантоваться. Может, поживет у нас немного? Мы заберем дочку, а ему отдадим детскую. Не переживай, это ненадолго. Как только решит свои жилищные вопросы, сразу съедет.
— Гриш, ты уверен, что это необходимо? — спросила я. — Как мы все вчетвером уместимся в одной комнате?
— Я перед братом в долгу, — ответил муж. — Если бы не он, я бы до сих пор без работы сидел. Не могу ему отказать, понимаешь?
В итоге за предоставленную работу с достойной зарплатой Никита напросился к нам жить. Мы не могли отказать — чувствовали себя обязанными. Это было бы просто неблагодарностью.
Кстати, свекровь не одобрила нашего решения. Когда она узнала, что Никита переехал к нам, только покачала головой:
— Зря…
Я тогда не поняла, что она имела в виду. Но жизнь быстро расставила всё по своим местам, и её слова часто всплывали в моей памяти.
Сначала всё шло гладко. Я сидела в декрете с малышом, готовила для всей семьи, убиралась, водила старшую дочку в детский сад и гуляла с Васей на площадке. В новостройке, где мы снимали квартиру, жило много молодых семей, и песочница всегда была полна детей с совочками и ведёрками.
Но примерно через полтора месяца после его появления Никита начал вести себя как хозяин положения. В мастерской он почти не появлялся, лишь забирал выручку. Кстати, он сократил штат, уволив трёх отличных мастеров, переложив всю работу на Гришу. А заказы продолжал брать в прежнем объёме.
— Кризис, брат, — оправдывался Никита. — Не могу платить нескольким работникам. У меня долги появились, я деньги на раскрутку занимал. Сроки поджимают!
Дома он тоже вёл себя как настоящий барин. Разбрасывал вещи, требовал стирать за него и постоянно критиковал.
— Это что, борщ? Я уже до дна добрался, а мяса так и не нашёл! — говорил он.
— Никит, мы не миллионеры, чтобы каждый день есть баранину, — парировала я с сарказмом.
— Может, ты просто деньги тратить не умеешь? Опять новый шампунь в ванной. Зачем столько?
— Так старый закончился. Я купила его на свои декретные.
— Старый можно было разбавить водой, хватило бы дольше! — назидательно заявил он.
Мне хотелось закатить глаза, но я сдержалась.
— Учту, — холодно ответила я.
— И вообще, зачем столько фруктов? Кто в нашей семье ест столько «травы»?
— Дети любят, я покупаю. На деньги, которые бабушка дала внукам.
— Вот и потратила бы их на мясо, а не на эту пластмассу!
На этот раз я промолчала. Я не люблю конфликты и стараюсь избегать скандалов. Но кому станет лучше, если дом превратится в поле боя? Особенно ради моих детей.
— Гриш, твой брат становится невыносимым, — жаловалась я мужу.
— Но благодаря ему у меня есть работа.
— Может, стоит поискать другую? С ним невозможно уживаться. Я устала, нервы на пределе. Хочется высказать всё, что я о нём думаю.
Обычно Гриша просто молчал в ответ. Это обижало и злило меня ещё больше. Я понимала, что долго так не выдержу.
Позже стало хуже. Никита начал приходить домой поздно ночью и выпившим. К счастью, дети обычно уже спали, но иногда его шум и падения будили Васю, и тот потом долго плакал у меня на руках.
Он перестал покупать продукты для дома. Однажды он порвал дочери мишку, и мне пришлось успокаивать её, купив нового. При этом он даже не смог объяснить, зачем это сделал.
— Гриш, это уже переходит все границы! Я за детей боюсь. Твой брат…
— Юль, потерпи немного.
— Ищи другую работу. Я терпела достаточно!
— Что опять случилось?
— Я приготовила котлеты на всех с макаронами. И что ты думаешь? Твой братец съел все котлеты, а нам оставил одну «паутинку»!
— Ну, это же не конец света, правда?
— А что тогда конец света? В прошлом месяце он не заплатил ни копейки за аренду, моется в ванной по два часа с открытой водой. Тебя это тоже не задело?
— Я не могу выставить его на улицу! — оправдывался муж.
Я снова собирала разбросанные по дому грязные носки Никиты, ругаясь про себя. Нужно было ещё успеть сбегать в магазин за сосисками. Денег оставалось впритык, а жить предстояло ещё долго. Свое дело — это хорошо, но очень нестабильно.
Воскресное утро большого праздника началось со скандала. Никита, проснувшись после очередного загула, вышел на кухню и с упрёком заявил:
— Мне нечего надеть! Вся одежда лежит в корзине для грязного белья. Я должен по делам ехать, а ты предлагаешь мне идти в шортах, в которых я спал?
Я вскинула бровь. Мне порядком надоели его бесконечные придирки. Если раньше я молчала и старалась сглаживать конфликты, то сегодня меня прорвало.
— Какое отношение твоё грязное бельё имеет ко мне? Ты знаешь, где стоит стиральная машина и где лежит порошок. Закинул вещи, включил машину, дождался окончания цикла, повесил бельё. Это просто, Никита.
— Я? Стирать? Да ты что! — усмехнулся он. — Об этом не может быть и речи! Юлька, ты же мужу и детям стираешь? Неужели так трудно моё тоже постирать? Специально бельё сортируешь, моё откладываешь?
— Слушай, Никита, я тебе не домработница. Я не обязана тебя обслуживать. Я готовлю, убираю в твоей комнате. Что ещё нужно? Стирать твои штаны и бельё я не должна! Руки есть? Вот сам себя и обслуживай!
— Ну-ну, — протянул он. — Передам Гришке наш разговор. Пусть принимает меры. А то что-то ты, дорогая невестка, совсем зажралась. На всём готовом живёшь, а права качаешь!
Никита вышел из кухни, а я со злости швырнула поварёшку на пол. Господи, как же он меня достал! Пусть муж ищет другую работу и выгоняет этого нахлебника из дома. Сколько можно? Если он помог Грише с работой, это не значит, что мы обязаны терпеть его всю жизнь!
После нескольких глубоких вдохов я немного успокоилась и решила, что вечером обязательно поговорю с мужем, чтобы рассказать всё о Никите. Внезапно хлопнула входная дверь — деверь куда-то ушёл. Я вспомнила, что молоко закончилось, и начала собираться в магазин. Первым делом одела себя, затем накинула на Васю его бирюзовую весеннюю куртку. Решила заодно прогуляться с ребёнком.
На кассе выстроилась огромная очередь. В осенней куртке я изрядно вспотела, а сын начал капризничать.
— Можете оплачивать? У вас наличные? — спросила молодая кассирша, предварительно озвучив сумму.
— Да, сейчас.
— Чек нужен? Пакет?
— Нет… Что за беда такая!
Я с трудом достала тяжёлый кошелёк из сумки — он прятался за плюшевой игрушкой Васи, бутылочкой воды и пакетом с кусочками галетного печенья, которое всегда возила с собой для детей.
Открыв кошелёк, я остолбенела: там лежало всего пять рублей вместо двух тысяч, которые я точно помнила, положила туда накануне. Эти деньги муж дал мне с просьбой растянуть их до конца недели, ведь больше взять было неоткуда.
В квартире, кроме нас с мужем, детей и Никиты, никого не бывало. Оксана и Вася были ещё слишком малы, чтобы понимать ценность денег, а вот Никита… Сомнений не оставалось, кто решился на такой подлый поступок.
Краснея от стыда, я попросила отменить покупки, схватилась за коляску и выбежала из магазина.
Дома на диване развалился Никита с пачкой чипсов и банкой кока-колы.
— Это ты взял деньги из моего кошелька? — прямо спросила я.
— Я. И что с того? Вы мне вообще-то должны! Ещё спасибо скажи. Там и было-то всего две тысячи.
— Эти две «тысячи» должны были обеспечить нашу семью едой на три дня! А теперь ты соберёшь свои вещи и уберёшься отсюда немедленно! Чтобы я тебя больше никогда не видела!
В этот момент домой вернулся мой муж.
— Гриша, он украл деньги из моего кошелька и ведёт себя так, будто это нормально! — сразу выпалила я.
— Братан, научи свою жену закрывать рот. Распустил её! Она даже место своё забыла, гавкает на меня. Сам не справишься — я помогу, — нагло заявил Никита.
Муж молчал, и это окончательно меня взорвало.
— Либо ты уходишь, либо я звоню в полицию прямо сейчас! И тогда с тобой поговорят совсем по-другому.
Брат мужа посмотрел на меня мутными глазами. Ну всё ясно — опять напился!
На Никиту, видимо, подействовала угроза. Он уронил пачку чипсов на пол, просыпав половину, и, пошатываясь, направился к выходу. Меня удивило, что за полтора часа моего отсутствия он уже успел надраться.
— Да пожалуйста, барыня нашлась! Уйду. Но знай: ещё приползёте ко мне! И чтоб ноги твоей, Гриша, в мастерской не было! Понял, подкаблучник?
Когда Никита ушёл, муж посмотрел на меня:
— А жить теперь на что будем?
— Другой работы в городе нет? Иди хоть фуры с арбузами разгружай на рынке! Перебьёмся! Но этого человека я больше не потерплю рядом со своими детьми! Если ты не согласен — чемодан-дверь-пошёл вслед за братцем! — заявила я.
Обычно я стараюсь не повышать голос при детях. Вася испугался и заплакал. Я подхватила его на руки и стала утешать:
— Не бойся, малыш. Теперь дядя Никита нас больше беспокоить не будет.
Я ушла в спальню, а Гриша остался стоять в прихожей.
Вечером я села напротив мужа, который пил чай.
— И что ты решил?
— В каком смысле?
— Пойдёшь за братцем или найдёшь работу и будешь думать о своей семье?
— Юль, не начинай. Я остаюсь с вами.
— Тогда запомни: я — твоя жена, и ты должен быть на моей стороне, когда меня обижают.
— Запомню.
И, надо отдать должное Грише, он действительно запомнил этот урок. Когда Никита протрезвел, он попытался снова вломиться к нам. Но на этот раз с ним ругался уже не я, а обычно спокойный Гриша. Он долго что-то объяснял брату, после чего Никита долго орал и сыпал проклятиями. Но ушёл.
Я отправилась к родителям. Да, муж обычно не любил, чтобы я просила у них деньги, но выбора не оставалось. Мама, узнав о наших проблемах, только покачала головой и тут же выдала мне сумму, которой хватило на аренду и продукты.
Гриша устроился в строительную фирму, которая возводила новостройку неподалёку от нашей съёмной квартиры. Через полгода мы смогли купить собственную двушку и переехали туда с детьми. Про Никиту больше не вспоминали. По словам свекрови, его мастерская прогорела, а сам он остался в долгах. Теперь за ним охотились приставы, но я была уверена, что его рано или поздно поймают.
Я радовалась, что мы вовремя расстались и он не втянул Гришу в опасные дела. Муж был совершенно не похож на своего старшего брата, да и свекровь относилась к Никите с прохладцей, считая его авантюристом.
Вася легко адаптировался в детском саду, а я, наконец, вернулась на работу в школу, где преподавала химию. Взяла две ставки, и теперь наша семья стала финансово более защищённой. Мы даже смогли обустроить красивую детскую с шведской стенкой. Дети были в восторге.
Мы с мужем тоже были довольны. После ухода Никиты в нашей семье больше не осталось поводов для ссор. Иногда испытания становятся проверкой, которая укрепляет брак. В нашем случае трудности стали тем самым «цементом», который сделал наши отношения ещё крепче.